Шахматный мир знает своих героев. О великих мастерах слагают легенды, пишут книги, ставят пьесы и снимают кинофильмы. Впрочем, это удел избранных любимцев Каиссы, не только безмерно талантливых, но и удачливых. Да, удача и даже просто случай в судьбе выдающихся шахматистов (одних ли шахматистов?) играет роль гораздо большую, чем предполагают восторженные биографы. Когда-то Тиграна Петросяна спросили, как он расценивает свои шансы в предстоящем матче за мировое первенство с Михаилом Ботвинником. И Петросян с присущей ему сдержанностью ответил, что он мог бы и не победить... в турнире претендентов на далеком острове Кюрасао. Что это — ложная скромность, суеверная осторожность или же недооценка собственных возможностей? Думается, ни то, ни другое, ни третье. Петросян, конечно, ощущал свою богатырскую шахматную силу, но ясно понимал, что на Кюрасао был не единственным богатырем. Потеряй он по воле случая какое-нибудь очко, а то и «половинку» (только ведь на пол-очка опередил Тигран своих основных конкурентов — Пауля Кереса и Ефима Геллера), и, кто знает, может быть, матч с Ботвинником играл бы другой гроссмейстер. Говорят, чемпионами случайно не становятся. Это верно. Но случайно не стать чемпионом мира, пожалуй, можно. Разве не достойны были этого громкого звания Чигорин, Рубинштейн, Керес? Сложись их человеческая и спортивная судьба чуть счастливей, окажись они чуть удачливей, вполне вероятно, что к многочисленным пышным эпитетам, сопутствующим их именам, прибавился бы и «вечнозеленый» титул чемпиона мира.
