Мир статей для людей!;)

В 1616 году молодой царь Михаил Федорович получил «представление» от сибирского воеводы князя Куракина и дьяка Ивашки Булыгина. Они писали: «Били нам челом поре- жане и мезенцы, промышленные люди, чтобы нам их пожало­вать, велеть им ездить промышлять и торговать в Мангазею морем и Обь рекой на Таз и на Пур и на Енисей». Они, мол, не 22

Русские поморы на груманских промыслах.

С картины художника Мешалкина.

отказали бы, но «приходили до того года на Карскую губу из своих земель на кораблях немцы не заходя в Архангельск. Это вызвало беспокойство у воевод. Зачем приходили «нем­цы», чего они искали, не интересовались ли путем в Манга- зею?.. «И буде, государь, те хода проведают немцы и учнут приходить в Мангазею многими кочами и кораблями и о том вели нам, холопам твоим, государь, указ чинить, велеть ли им торговать».

Воеводы решительно высказывались против допуска «нем­цев» в Мангазею и настаивали на закрытии морского пути в Сибирь, чтобы не допустить беспошлинной торговли. Дово­ды их убедили царя, и появился указ, запретивший ходить кому бы то ни было морем в Мангазею под страхом «лишения живота». Так на несколько веков закрылся морской путь на северо-восток.Пришлось поморам направить свои стопы на запад — к далекому Груманту.

До конца XVII века русские промышляли у восточных бе­регов Шпицбергена. В отличие от голландцев и англичан, поморы мало интересовались китами, а охотились преимуще­ственно на моржей, тюленей, белых медведей и песцов. Из-за тяжелых ледовых условий у восточного побережья Шпицбер­гена англичане и голландцы держались западных берегов; вероятно, в связи с этим о русских промыслах на Шпицберге не впервые упоминается в европейской литературе только в конце XVII века, когда русские начали охотиться и на за­падной части острова.

В XVIII веке, когда большинство иностранных китоловов оставило Шпицберген, сотни, а в отдельные годы и тысячи русских ездили на грумантские промыслы. Петр I, заинтере­совавшись этими промыслами, в 1723 году издал указ о со­здании «Кольского китоловства»:

«Зачать оный промысел пятью кораблями, которые сделать у города Архангельского. Ловцов вывезти из Голландии, мат­росов употребить русских... Иноземцам, которые капиталы своего похотят иметь в России, и тем позволяется, с таким изъятием, когда он положит пай свой, також в той компании привиллегию, как россияне, иметь будет. А когда положенное число прибылью возвратит и столько же еще прибыли полу­чит, тогда буде похочет с капиталом вовсе остаться, то ему и фамилии его по нем привиллегия дается как русскому. Буде же не захочет, то надлежит ему, пол уча вышеописан­ное, отстать от компании».

В следующем году, 19 октября, произошло «заведение ки­толовных кораблей, назначенных по высочайшему повелению, строить на Вавчужской верфи корабельным мастером Ники- фором Бажениным». биография мирей матье - известная французкая певица!

Одновременно с постройкой кораблей, по указу Петра, в городе Коле был выстроен китобойный завод, приспособлен­ный для вытопки ворвани. Вместо «сальных ям» были заве­дены новые медные котлы. Понемногу завод стал обрастать «цехами»: была построена судостроительная верфь, три избы для «купорения» бочек, пять амбаров, две кузницы, два сарая, шесть магазинов и пр.

В 1725 году состоялось «первое с Двины отправление казенных китоловных кораблей, на промысел к Шпицбергену, просто называемому Груланд».

Но все же русский китобойный промысел развития 24

яе получил. Хотя из года в год росло количество отправляв­шихся на Шпицберген русских судов, но ездили они не за китами, а за моржами, медведями, песцами, оленями. В мае 1735 года указом Правительствующего Сената приказано было Шафирову «привести китоловные промыслы в Северном Ледо­витом океане в лучшее состояние для пользы государства». Однако и этот указ ощутительных результатов не дал.

Через двенадцать лет, в 1747 году Петербургская ком- мерц-коллегия начала собирать сведения о грумантских про­мыслах. В Архангельскую коллегию был послан запрос: «...ходили ли в прошлом и нынешнем году кто из промышлен­ников в Шпицберген, лежащий в Ледяном море, в Груланде, повыше называемого острова Бриенланд, а если ходили, то откуда и на каких судах, какие предметы промысла были с острова вывозимы и в какое время и каким количеством людей ходят они туда для промыслов».

Запрос застал Архангельскую коммерц-контору врасплох. Куда ни обращалась контора за справками — в губернскую канцелярию, в портовую таможню, в казенное «сальное» управление, — нигде нельзя было получить интересующих Петербург сведений. Только когда в Архангельск явился выгорецкий раскольник Амос Корнилов, который поставлял казенному «сальному» управлению моржовье сало, шкуры и «тинки» (клыки), коммерц-конторе удалось получить более или менее ясный ответ на запрос Петербурга.